Повседневные будни серы и безрадостны - так считает большинство обывателей. На самом деле, им просто недостает воображения, чтобы самим раскрасить яркими цветами свое существование. Да еще и жалуются потом всем вокруг, как уныла их жизнь. Заэля Апорро Гранца никак нельзя было отнести к этой категории. Каждый новый день под искусственным солнцем он начинал с улыбкой и в предвкушении чего-нибудь интересного. Хотя бы потому что его работа приносила ему частые сюрпризы.
Вообще, труд на благо военной промышленности в отдельно взятой пустыне кто-то мог бы посчитать неблагодарным. А вот Октаве нравилось. Все лучше, чем просто коротать дни в бесконечных тренировках. Большинство нумеросов подыхая от скуки, без дела болтались по замку, и время от времени кто-нибудь забредал к покоям Заэля. Гранц сам редко выбирался куда-либо, исключая собрания Эспады, а вот такие приблудшие приносили свежие сплетни и новости, до коих Восьмой было очень падок, как и до любой информации.
Сегодня таким посетителем оказался Финдор. Этот тоже любил поболтать, причем настолько, что фонтан его красноречия, иногда мог заткнуть только Сегунда. Кариас уже битый час любезничал с Октавой, и тот  стал подозревать, что сейчас у него что-нибудь попросят. Заэль уже начал немного уставать от бесконечного потока слов, но опять же если выставить нумероса вон, снова станет скучно. Поэтому Гранц терпел и слушал, пару раз, в качестве маленькой мести назвав Кариаса «Ильфорте» - он всегда так забавно бесился из-за этого. Разговор перешел во взаимный обмен колкостями, сначала несерьезными, но в продолжении все более оскорбительными. У поганца язык был подвешан хорошо – еще бы! Он постоянно имел возможность практиковаться на своих приятелях по фракции, а там один только Джио чего стоит. Заэль себе такого позволить не мог, с тех пор, как Ильфорте изъявил желание вступить в свиту другого короля – помоложе и посимпатичней. Поэтому на долю Гранца оставались пикировки с коллегами до и после собраний.
Когда мирный треп начал преображаться в ссору на пороге замаячил силуэт, который Заэль, признаться, был готов увидеть менее всего. Но все же воспринял Ичимару Гина, как избавителя от надоевшего визитера и даже был готов вознести хвалу высшим силам, но воздержался по причине непроходимого атеизма.
- Ичимару-сан, какими судьбами вы забрались так далеко в недра Лас-Ночес?! А ты иди, любезный друг, займись чем-нибудь полезным.

Впрочем, Финдор резко засобирался сам, не дожидаясь, пока его попросят. Гранц даже удивился, но ситуацию прояснила довольная улыбка Ичимару. Он, вообще-то, улыбался постоянно, и трудно было распознать нюансы настроения бывшего санбантай тайчо, но тут даже гадать не надо было – Гин просто расцвел, увидев в лаборатории фрасьона Баррагана.
До Заэля доходили непроверенные слухи о бытности Ичимару в третьем отряде Готея. Якобы, в его подчинении находился белобрысый лейтенант, преданный Гину настолько, что был ради него готов вообще на все. Возможно, шинигами подсознательно скучал по заместителю и оказывал столько знаков внимания окружающим его теперь блондинам, потому что их цвет волос напоминал ему о прежней жизни.
А еще, Гранц слышал, что это именно Ичимару насвистел Ннойторе о том, что это так здорово, когда у тебя есть адъютант. И с тех пор, за Квинтой ходил, словно привязанный, этот субтильный трепетный юноша, непонятно что нашедший в хищном и кровожадном богомоле. Хотя, может быть слухи врут, и Джируга позволял Тесле таскаться за собой по той причине, чтобы было кому, в случае чего, транспортировать его покалеченное тело из пустыни в Лас-Ночес.
Но это все лирика. Суровая правда жизни состояла в том, что Гин встал аккуратно в дверном проеме так, что попасть в коридор можно было либо отодвинув тайчо в сторону, либо овладев навыком прохождения сквозь стены. Второе было вероятней.
- В казармы, Ичимару-сан. - отрапортовал Финдор и бросил на Заэля взгляд, пусть и невидный из-под маски, но все же Октава распознал в нем мольбу о помощи.
Вот так дилемма! Можно было подсобить «приятелю» скрыться от внимания Ичимару, но вдруг ученому понадобится помощь правой руки Владыки? Поэтому Гранц решил пока проигнорировать Кариаса. Ничего ему не будет, в самом деле. Наверное.
- Так кроме меня все некому трудиться, что же еще остается. А за визит – спасибо. – Заэль медово улыбнулся в ответ, а Финдор занервничал еще сильней и снова покосился на ученого. – Вы проходите, Ичимару-сан, что на пороге стоять. Я вам всегда рад.
Финдор, если что, ты мне будешь крупно должен…

Заэль на прощание помахал Кариасу ручкой, не сводя, впрочем, взгляда с нового посетителя.
- Финдор, до встречи. Ах да! Шарлотте передай, что если эта сука еще раз посмеет распускать грязные сплетни, я к ней пришлю Верону с ножницами, и е..му всю гриву состригут.
Когда нумерос, наконец, удалился, Гранц вздохнул спокойней, хотя расслабляться было рано. От Ичимару тайчо всегда пахло неприятностями, как бы очаровательно он не улыбался. Заэль это знал точно, потому что сам был таким же, и сейчас справедливо подозревал, что бывший шинигами явился сюда не просто так.
Лаборатории Заэля находились далеко от основных помещений, и сюда нельзя было зайти просто проходя мимо. Да и желающих было маловато, честно говоря. Бытовало мнение, что любого, кто забредал в этот лабиринт коридоров, хватал коварный Октава, укладывал на прозекторский стол и проделывал всякие непотребства. В том плане, что проводил опыты и порывался вскрыть живьем.
А Лис подходил все ближе. Задавал вопросы. Делал вид, что его действительно интересует, не пристает ли к нему Гриммджо.
Интересно, о чем он вообще думает?
Заэль кожей чувствовал на себе чужой взгляд, пусть и не было видно, куда именно смотрит Ичимару. Неожиданно в голову влезла глупая мысль о том, что почти у каждого, кто сюда заходит с глазами какая-то лажа. У Финдора маской закрыты, у Квинты и Теслы вообще по одному. А у Гина не разглядеть за прищуром, который придавал и без того хитрой улыбке еще больше коварства.
Как его вообще капитаном сделали? Я бы не доверил.
- Не пристают и не обижают, – усмехнулся Гранц. – Потому что знают, что потом у них из-за этого будут неприятности. А как у вас дела? По настоящему солнцу не скучаете?

- Еще? Его одного-то многовато будет! – Заэль вздернул тонкие брови в притворном изумлении, но лишь секунду. Мгновение спустя, ученый снова стал серьезен и окинул визитера внимательным взглядом.
- Я уже имел возможность осмотреть нашего… уникума. И даже сделал попытку с ним пообщаться. – Октава опустился на высокий стул и аккуратно расправил складки одежды. – Правда, после нее пришлось чинить дверь в изолятор, потому что Марджера ее снес лучом серо.
Заэль чуть нервно повел плечом от неприятных воспоминаний. Вандервайс питал к ученому явную неприязнь и даже не пытался это скрыть. Вполне возможно, что Гранцу тогда крупно повезло, потому что несмотря на невысокую позицию среди нумеросов, силы малолетнему аутисту было не занимать. Если, конечно, действительно считать его таковым. Почему-то Заэля на протяжении всего сеанса общения не отпускало ощущения, будто его где-то дурят, причем по крупному.
Ученый поправил привычным жестом очки на переносице и продолжил.
- Если вас и правда интересует возможность приведение в порядок мозгов у ему подобных, то могу сказать, что это сложно. Хотя бы потому, что единого диагноза там нет. Зато есть куча разных симптомов, так что лечение потребует уйму времени и упорного труда, чтобы излечить этот букет, начиная с расстройства дефицита внимания, заканчивая полной дизадаптацией поведения!
Заэль ненадолго задумался, вспоминая попытки наладить диалог с Вандервайсом. Его неистовое желание вырваться из тесной комнаты, упрямство, с которым он лупил маленьким кулачком по стенам. Его совершенно не детский взгляд. Хотя, откуда арранкару знать, как смотрят дети…
- Можно еще добавить сюда же синдром Аспергера, который проявляется лучше всего в повышенном уровене сосредоточения на объектах интереса. И, конечно, первазивные расстройства развития, что вкупе дает… - Заэль осекся  и устремил взляд на Гина, изобразив виноватую улыбку. - Я вас не сильно утомляю подробностями? Кажется, я немного увлекся...

- Насколько? Максимально. – Заэль смерил взглядом нависающего над ним экс-шинигами. – Но, кто знает, возможно, при должной обработке, это животное можно привести в более вменяемое состояние. Как мне кажется, под пластами всевозможных отклонений, где-то есть остатки разума… - Октава неопределенно пожал плечами. – Вот только пока до них докопаешься – руки сотрешь.
Восьмой в Эспаде персонаж, хоть и не хотел, но все же был вынужден был констатировать полное фиаско в отношении Вандервайса. Маленькое чудовище упорно не хотело идти на контакт. Марджера то ли чувствовал неискренность этих попыток, то ли ему просто не нравился ученый. Или же просто Заэль попадал не в лучшие периоды этого циклотимного характера, постоянно встречаясь в Вандервайсом в «маниакальную» фазу.
Вообще, гораздо более занимательным Заэлю казался интерес Ичимару к полоумному арранкару. Учитывая то, что Гин уже наверное лет сто, как не делал ни одного жеста без дюжины скрытых причин, то и этот разговор неспроста. И ведь заметно, что это не просто праздное любопытство. Октава задумался, стоит ли вообще доверять этому лису, памятуя о том, как он обошелся с бывшими коллегами-шинигами. И вообще, кажется, пришла его очередь задавать вопросы, а то как-то нечестно получается.
Хитрое лицо экс-капитана расплылось уже в такой широкой улыбке, что казалось, еще немного – и голова треснет поперек. Заэль уставил на него внимательный взгляд и чуть подался вперед, изображая всем видом искренний интерес.
- Ичимару-сан, позвольте полюбопытствовать, а откуда такой неуемный интерес к этому ходячему пособию по психиатрии?
Неужто в нем проснулся педагог, который пожелал реабилитировать этого полоумного? Нет, это глупо – Вандервайс пусть и выглядит как ребенок, но все равно он арранкар. Пустой.
Или просто Ичимару ищет способ, как можно укротить и подчинить хоть маломальскому контролю эту силу. Вот это уже теплее. Сейчас он, Марджера, подобен бочке с порохом -  любое неаккуратное действие и от неосторожного экспериментатора останется только горстка пепла. 
Так что же вы задумали?

С большим трудом Гранц изобразил на лице вежливую улыбку в ответ на слова Ичимару, хотя скорее хотелось расхохотаться в лицо хитрому шинигами. Гин явно искал выгоду, а судя по тому, насколько предприимчивым был ближайший соратник Владыки, ее он везде найдет. Что и доказывало посерьезневшее лицо визави.
Дети-крестники! Да кому он голову морочит?!
Душа, значит, болит... Война войной, а вот этот аспект бытия не-пустых тоже весьма интересовал Заэля Апорро. Куда она на самом деле девается, когда распадаются в прах звенья Цепи? Не пропадает же она бесследно. Ведь ничто в природе не исчезает полностью – это непреложный закон. Ни разу ученому не удавалось достаточно близко подступиться к тому, кто обладал этой хрупкой эфемерной субстанцией весом в двадцать один грамм.
Бесценным, и, что немаловажно, доступным, источником информации о душах был Аарониро Аллурьери, Новена Эспада. Не зря это ходячая аномалия вмещала в своей тушке этих самых душ больше, чем тридцать тысяч с лишним. Но к нему обращаться было бесполезно – Девятый испытывал к Гранцу чистейшую и не замутненную ничем посторонним ненависть. И этот факт делал невозможным не то, что какое-либо сотрудничество между коллегами, но и даже простой разговор моментально грозил перерасти в поединок.
Отвлекшись от сожалений, Октава снова бросил взгляд на своего визави – тот казался задумчивым. Неужто все еще притворяется, что скорбит по созданиям Айзена? Нет, вряд ли. Больше похоже на настоящую печаль или как это на самом деле называется? Заэль разбирался в эмоциях, но сложно по-настоящему распознать их, если сам не чувствовал такого же. Единственный раз, когда Октава был близок к чему-то подобному, был тогда, когда Ильфорте заявил, что уходит во фракцию Гриммджо. Впрочем, Гин кажется, тоже был не склонен к долгим переживаниям и снова вернулся к делу.
- Если это случится, когда Марджера будет находиться в своем обычном состоянии, то  утихомирить его будет сравнительно легко. – Пожал плечами Заэль. – А вот будучи в релизе… Это совершенно другой вопрос. Кажется, его сила находится в обратной пропорциональной зависимости с разумом. И скорее всего, обретя полную свою мощь, он полностью утратит рассудок. Если это случится, я бы предпочел оказаться в другом конце пустыни. А еще лучше по другую сторону гарганты. – Октава ласково улыбнулся. – Чего и вам желаю.

Его, Октаву, многие за глаза, а Ннойтора так и вовсе в лицо, часто называли «темнилом» науки. Почему? Да потому, что темнил ученый, умалчивал, недоговаривал, а зачастую и врал бессовестно всем подряд, лишь бы добиться желаемого. Способ сей Заэль считал вполне нормальным, потому как цель для него всегда оправдывала средства.
Так вот, Ичимару Гин, по мнению Гранца, темнилом был ничуть не меньшим. Разве что, к науке бывший шинигами относился весьма косвенно, пусть и интересовался. А еще Владыка, кажется, был не в курсе, что творят его «руки», пока сам он занят своими планами масштабного наступления на Готей-13. Кстати, самому Гранцу от предстоящей войны было ни холодно, ни жарко. Он не сильно рвался в бой, в отличии от того же Джируги, которого хлебом не корми – дай подраться. Заэля же больше интересовали шинигами в плане анатомическом, как образцы и пособия. А самой главной мечтой Октавы было получить образец ДНК самого Айзена, но подступиться к нему было нельзя. Заэль как-то пытался уговорить Лоли принести образец за щекой, но эта дура устроила безобразный скандал, и пришлось ее вышвырнуть вон.
Верные приверженцы, чтобы не сказать «приспешники», Владыки тоже априори исключались из списка подопытных. С Тоусеном у Заэля сразу сложилась взаимная неприязнь. Уж очень не нравился строгому шинигами ученый, чем – толком не ясно. Гранц же считал Канаме скучным и сухим. Дай ему волю, слепец бы каждый вечер рассказывал Эспаде поучительные истории с моралью и трагическим концом. На идеалы Тоусена было откровенно положить всем, а Заэлю в особенности, потому что мораль накладывала печать табу на все, что так любил Гранц.
А вот Ичимару Гин представлялся гораздо более сговорчивым, да и вообще поприятней был, пусть и частенько паскудно улыбался окружающим. Да еще сам так любезно пришел, и Гранц уже примерялся, как бы незаметно выдернуть у шинигами пару волос.
- Увы, пока о самого Владыки распоряжений не было, поэтому занимаюсь пока другим, по своей инициативе, хоть проект и значительный. – Гранц напустил на себя таинственный вид, на всякий случай, чтобы оставить у Ичимару толику сомнений о том, что на самом деле он ничем важным не занят.
Так оно и было, строго говоря, именно поэтому Заэль был даже рад предложению Гина заняться делом. Но просто так Гранц не собирался делать одолжение хитрому шинигами, пусть он двадцать раз «лицо приближенное к императору»
- А что до.. гм.. успокоительного, то вопрос интересный. Я бы занялся этим, возможно… Вот только мне нужен будет доступ к самому объекту, а Марджера, я подозреваю, меня и близко к себе не подпустит.

Как же сильно вам, Ичимару-тайчо, хочется узнать уязвимые места нашего милого Вандервайса. Неужто интерес к блондинам настолько запущен?
Или же все гораздо проще, и шинигами хочет запрятать в широкие рукава белого одеяния еще пару-тройку козырей. И для этого помощь ученого ему так необходима. Что же, против сотрудничества с ним Заэль не имел ничего против. Хоть и предпочитал Октава действовать самостоятельно, не полагаясь на окружающих, но он не мог не признать, что иногда союзы необходимы, особенно если в результате они приносят взаимовыгодные плоды.
При содействии Ичимару у Гранца вполне могли открыться доселе невиданные возможности, ведь как не посмотри, а влияния на Айзена этот альбинос оказывал гораздо большее, чем себе мог позволить Восьмой. Все же они бывшие коллеги. И ничто не сплачивает союзы сильней, чем совместный сговор. Главное потом – не упустить момент, когда даже этот крепкий фундамент начнет рушиться, дабы оказаться подальше.
- Мне пригодится все. Раз уж мне нельзя получить в распоряжение самого Марджеру, то пусть будет как можно больше информации. – Вообще Заэль был бы больше рад, если бы Вандервайса доставили к нему в лабораторию связанным по рукам и ногам, потому что Октава сомневался, что Ичимару сможет взять образец, к примеру, спинномозговой жидкости.
- А проект… Он для Айзена-сама сюрпризом не будет, я обязан докладывать обо всем, чем занимаюсь. И в данный момент пытаюсь доработать своего рода гигай для арранкаров, которые бы позволили не только скрыть не только реацу, но еще и маски с номерами. Они выдают пустых, как неопытный шпион на допросе. Хоть это все пока в… - Гранц на миг замолчал, когда Гин убрал упавшую на лицо непослушную прядь, но тут же взял себя в руки. – В стадии разработки. Но я надеюсь на положительный результат.
Прохладные пальцы коснулись лица, и сразу же, почуяв незнакомца, где-то внутри заинтересовано зашевелилась Форникарас, охочая до новых впечатлений. И каких огромных усилий стоило не зажмурить блаженно глаза, и заставить умолкнуть бесстыжий шепоток о том, что Гин… он ведь такой интересный.